…м образом не желал погибать под копытами кабаньей стаи и сделал все лучше, чем я мог предположить. Пальцы стальными клещами вцепились в борт контейнера и меня с силой шмякнуло грудью о его железную стенку. Дыхание перехватило, но главное было сделано – между мной и «мутантом» теперь был металл толщиной миллиметра три. И десять секунд времени на то, чтобы найти другое, более оптимальное решение для спасения самого себя. Через десять секунд «долговец» окончательно освободится от пут и обязательно проверит, куда это делся недостреленный смертник, чуть не лишивший его глаза. Или же бегущий сбоку от машины ближайший кабан подымет клыкастую башку, соображая, что это за пара аппетитно пахнущих ботинок болтается у него перед носом.
За пять секунд мне удалось встать носками на узкий край платформы, на которой стоял контейнер. А потом все произошло одновременно.
Словно со стороны увидел я кабана, поднимающего снизу страшную морду с налитыми кровью глазами, себя, цепляющегося за край вонючего контейнера и перевешивающегося через этот край «долговца» с автоматом в руке. Но стрелять он не собирался. Словно в замедленном фильме начал подниматься вверх огромный кулак чтобы размозжить мне пальцы. Много не надо – один удар и лишившись опоры я полечу навстречу желтым клыкам, заляпанным коркой засохшей крови.
Много не надо. Один удар…
И, сам не зная, зачем я это делаю, я ударил. Со всей силы. Подошвой ботинка Странника по какой-то железной палке, торчащей из платформы возле кабины водителя.
В ту же секунду машину снова подбросило. Так же, как подбрасывало и до этого. Однако теперь ничем не удерживаемый контейнер рывком сдвинулся и со страшным скрипом поехал назад. И тут я понял — от отчаяния я треснул ногой по рычагу фиксатора, удерживающего контейнер на платформе мусоровоза.
Мне опять повезло. Огромное металлическое корыто не расплющило в ласты мои стопы, а поехало под углом, буквально затащив меня на платформу. Я вовремя отцепил пальцы от его края и увидел удаляющееся от меня растерянное лицо «долговца», мусорный контейнер, срывающийся с платформы и веретеном прокатившееся по кабаньей стае… И оставшуюся после него жуткую дорогу из раздавленного мяса и кабаньих костей.
Я также увидел, как словно по команде остатки стаи синхронно сбавили скорость и бросились к рассыпанным по асфальту отходам. Я не видел, что стало с лейтенантом – да и не хотел видеть. Мне было не до того. Сейчас надо было любой ценой удержаться на платформе грузовика, который Копия продолжал гнать, выжимая из мотора все, на что была способна старенькая машина, несущаяся по разбитой дороге.
* * *
— Вот уж никогда бы не подумал, что чернобыльский кабан способен бежать вровень с машиной. Не, ну понятно, что надо было как-то аномалии и дырки в асфальте объезжать, чтоб колеса не дороге не оставить, но все равно – свиньи свиньями, а восемьдесят в час выдали к гадалке не ходи. По-новой что ли мутируют, твари?
— Эволюция, — снова произнес я зачем-то непонятное слово.
— Точно. Она самая, — сказал Копия. – И Дарвин при ней по Зоне шастает. С выжженными мозгами. Помаленьку эволюционирующий в терминатора. Ты от платформы-то отцепись и иди в ручье сполоснись, я проверил, вода нормальная. А то несет от тебя как из выгребной ямы, того и гляди кабаны по-новой сбегутся.
Я огляделся и действительно обнаружил себя лежащим на склизкой от пищевого жира платформе мусоровоза. Наверно, я на некоторое время потерял сознание. Во всяком случае, отрезок времени когда Копия остановил машину и ходил по воду к ручью начисто вывалился из моей памяти.
Слева черной стеной стоял лес еще более мрачный на фоне заката. Справа раскинулось заросшее сорняками поле с останками насквозь проржавевшей сельхозтехники. Далеко впереди маячили уже плохо различимые в сумерках контуры одноэтажных и двухэтажных домов.
— В городок не пойдем, — сказал Копия. – Здесь заночуем.
— А в доме не лучше? – спросил я.
— Не лучше.
Копия смачно сплюнул. И пояснил:
— В такие поселки лучше без оружия не соваться. Многие твари, видимо, раньше были людьми и людские привычки у них остались. Нечисть в Зоне по лесам редко шляется, её все больше к жилью тянет. И вообще без оружия в Зоне тоскливо.
Копия криво усмехнулся.
— Так что завтра будем думать где нам стволы добывать. На Росток больше ни тебе, ни мне хода нет. Да, может, оно и к лучшему. Не по душе мне эти новые долговские законы. Так что до поры до времени обзываемся свободными сталкерами и начинаем работать на себя. Пока к группировке какой-нибудь не примкнем. Или свою не создадим. Видел я урывками, как ты в помойке воевал, уважаю. Ну что, пойдешь ко мне в напарники, Снайпер?
Я пожал плечами. Почему бы и нет?
— Вот и ладушки, — кивнул бывший капитан «Долга». – А теперь снимай-ка, напарник, мою разгрузку и бегом мыться, пока я с твоих ароматов армейским концентратом не блеванул.
В его разгрузке обнаружился кусок мыла из американского набора для выживания, как объяснил его хозяин. Что мне ровным счетом ничего не сказало, но судя по тому, с каким многозначительным видом Копия это произнес, не иначе мыло помимо его прямого предназначения как минимум продлевало жизнь его хозяину лет на десять-пятнадцать.
Не знаю, как насчет продления жизни, но мытье в ледяном ручье пусть даже с пахучим американским мылом вряд ли прибавило мне здоровья. Правда, вонять отходами и я и моя одежда стали гораздо меньше. К разведенному Копией костру я вернулся стуча зубами словно крупнокалиберный пулемет. Тем не менее, капитан покрутил носом и счел необходимым выдать:
— Не пойму, чем от тебя больше пахнет – дерьмом или клубникой. Но все же лучше чем одним дерьмом…
А потом его взгляд остановился. Копия внимательно смотрел мне через плечо и от этого взгляда у меня по спине побежали мурашки. И холод мокрой одежды, прилипшей к телу был здесь абсолютно не при чем.
Отражение стремительно двигающейся фигуры я увидел в его глазах.
Дальше время замедлилось…
Оборачиваться было некогда. Тем более, что отражения вполне хватило для того, чтобы понять, кто ко мне приближается со спины. Именно такую тварь давил «долговец» на плакате, установленном на плацу. И именно в череп её сородича пихал окурки полковник Петренко.
Я упал влево, переворачиваясь в воздухе и пытаясь одновременно выдернуть «Бритву» из рукава куртки. И уже падая понял, что не успеваю. Как назло мокрая материя прилипла к телу и рукоять ножа запуталась в ней…
В памяти всплыло как всегда ниоткуда – в последние мгновения жизни человек вспоминает всю свою прошлую жизнь. Моя не вспомнилась. Потому оставалось лишь остро переживать последние кадры этих самых последних мгновений – когтистые лапы, тянущиеся к моему лицу, белые, ничего не выражающие глаза без зрачков и пасть, раззявленную на манер раскрытой двенадцатипалой пятерни, где вместо пальцев были красные отростки с подрагивающими коричневыми присосками.
А потом сзади полыхнуло огнем и я увидел, как верхняя половина черепа твари взрывается ошметками мяса и осколками костей, обнажая абсолютную черноту ссохшегося, сморщенного мозгового вещества.
Потом был удар правым плечом о землю и грязная трехпалая нога с набухшими, подрагивающими сухожилиями перед моим лицом. По которым я и резанул со всей силы «Бритвой», которую мне наконец-то удалось освободить из плена мокрой одежды.
Я почувствовал, как нож рассек вязкую плоть и тяжело прошел через кость.
«Резать шеи зомби было не в пример легче…» — промелькнула в голове мысль.
Живучая тварь не собиралась останавливаться и, возможно, следующее её движение было бы для меня последним. Но её практически перерубленная нога подвернулась и ночной монстр, испустив жуткий вопль, грохнулся раскроенной головой в костер.
Однако, и это было не все.
Оттолкнувшись от раскаленных углей передними лапами, тварь выпрыгнула из костра и
внезапно свернулась в клубок. Мне показалось, что она пытается зажать лапой рану, из которой хлестала темная кровь, но я ошибся. Монстр ухватил свою стопу, болтающуюся на лоскуте кожи, оторвал её, швырнул мне в лицо и, рывком вскочив на ноги… вдруг начал пропадать, словно растворяясь в стремительно сгущающихся сумерках. Еще мгновение – и тварь стала бы полностью невидимой. Но тут рядом с ней словно из ниоткуда выросла фигура Копии. Мне показалось, что бывший «долговец» протянул к голове монстра указательные пальцы обеих рук, из которых неожиданно вырвалось пламя.
Огненные струи довершили начатое. Я видел, как черный мозг монстра вывалился из черепной коробки словно протухший «завтрак туриста» из консервной банки. После чего Копия просто мощно ударил тварь ногой в грудь.
Монстр пошатнулся и завалился на спину. По его телу пробежали маленькие молнии, сотрясая его в агонии. Потом оно перестало мерцать на границе между невидимостью и явью и стало просто горой красноватого мертвого мяса.
— Порядок, — сказал Копия. – Ты жив?
— Да, — ответил я.
— Удивительно, — нервно хмыкнул Копия. – Вдвоем считай без оружия завалили кровососа и при этом оба живы. Кому расскажи, скажут, очередные сталкерские байки.
— Ну, не совсем без оружия, — сказал я, вытирая «Бритву» о жухлую траву. – Только не понял, откуда ты достал… это.
Я кивнул на пару сдвоенных трубок, которые Копия продолжал рефлекторно сжимать в ладонях.
— А, это… Это я достал из рукавов. На резинках изнутри одежды крепится, рекомендую. Тряхнул руками – и получи дополнительных четыре выстрела.
«Вот тебе и разоружил…» — подумал я.
Копия словно прочитал мои мысли.
— Впредь когда будешь разоружать «долговца» заставь его раздеться и остаться в чем мать родила. И то не гарантия, что он себе никуда запасной ствол или гранату не засунул.
Копия еще раз хмыкнул. В бою он действовал четко и хладнокровно, а сейчас, видимо, наступила реакция.
— Не пойму, везет нам или нет, — сказал он. – Третье нападение монстров за сутки. Это у них после выброса гон бывает, а сейчас-то с какой радости такие подарки? И если бы не ты, хрен его знает чем бы все закончилось во всех трех случаях.
Я не знал что на это ответить и потому промолчал. При этом подумав, что когда человека слегка трясет после боя, ему лучше поговорить, чтобы отвлечься. Правда, собеседник из меня неважный. Но Копии ответов и не требовалось.
Он извлек из кармана портативную аптечку.
— Дай ка намажу тебе морду зеленкой.
— Для чего? – не понял я.
— Для маскировки, — снова хмыкнул Копия. – Чтоб слился с природой.
Я помотал головой, ничего не понимая. Зачем мне ночью маскировка?
— Тебе кровосос своим педикюром портрет слегка подпортил. Надо продезинфецировать где кровит, а то хрен его знает где он лазил. Еще заразу какую подхватишь.
Только сейчас я заметил, как саднит щека и провел по ней пальцами. И вправду, лицо пересекли две глубокие царапины, влажные от крови.
— Да не лапай ты харю, чучело! — возмутился бывший «долговец». – Говорю же, рожа располосована, не хватало еще чтобы ты сам себе столбняк занес.
С медициной у Копии было все просто. Сняв колпак с зеленого карандаша, он несколькими широкими мазками закрасил ущерб, причиненный мутантом.
— Сойдет, — сказал он, защелкивая аптечку и оценивая результаты своего художества. – Бодиарт от экс-долговца и приблудного кровососа, прям хоть сейчас на выставку. Кстати, насчет кровососа.
Копия подошел к трупу твари и внимательно его осмотрел.
— Подросток, — сказал он. – Наверно, первая самостоятельная охота. И не иначе где-то рядом учитель или папаша ошивается. Поэтому отрежь-ка у него то, что от головы осталось, а я пока шест вырежу. И не забудь руки тряпками обмотать, а то с желез слизь на кожу попадет и разъест на фиг.
И, щелкнув швейцарским складным ножом, ушел в темноту.
Не скажу, что задание доставило мне массу удовольствия но мысль о том, что из кровососа может получиться зомби добавила мне энтузиазма. Большую тряпку я вырезал из пустой разгрузки Копии и, замотав в нее остатки головы монстра, перепилил «Бритвой» толстую шею, состоящую из переплетений тугих мышц.
Копия вернулся с заостренной с обеих сторон метровой палкой, и воткнул её возле почти погасшего костра.
— Отпилил? Молодец. Давай сюда.
Он забрал у меня подобие мешка, после чего, удерживая голову кровососа через тряпку, резко насадил её на кол.
— Это чтобы он в зомби не превратился? – спросил я.
Копия покачал головой.
— Мутанты не превращаются в зомби, — сказал он, проверяя, крепко ли сидит на колу половина головы кровососа. – Это участь мертвецов, умерших в аномалии «Роженица» либо живых людей, которых захватил контролер. А это,— он кивнул на череп, — один из феноменов Зоны. Если ты убил гуманоидного мутанта и насадил его голову на кол у костра, то к этому костру в течение суток ни один другой мутант не подойдет. Такая вот волшебная комбинация – башка плюс огонь. Возьми себе на заметку, пригодится. В Зоне много таких необъяснимых феноменов.
— А что такое гуманоидный мутант? – спросил я.
— Тварь, которая когда-то была человеком, — мрачно ответил Копия, палкой поправляя костер, разбросанный кровососом. – Еще бывают негуманоидные, типа безглазых псов или сегодняшних кабанов. Ну, понятно, еще есть тут у нас аномалии и их порождения – артефакты. Что такое аномалия на самом деле не знает никто. Иногда они ведут себя как живые. Да что я тут распинаюсь?
Копия расстегнул клапан кармана и достал портативный компьютер.
— Держи наладонник, — сказал он, протягивая мне прибор действительно не превышающий размером моей ладони. – КПК серии «Z». Последняя разработка с блокатором информации о смерти Семецкого, что особо ценно. Само собой Wi-Fi, Bluetooth, GPS и куча других прибамбасов, которые в Зоне работают от случая к случаю, когда работают – глючат, а чаще вообще не работают. Но тебе это пока до лампочки. Там встроенная энциклопедия Зоны есть. Народ чего нового заметит или на своей шкуре испытает, вносит в общую базу данных, чтоб новичкам легче в Зоне жилось и старикам на чужие грабли меньше наступалось. Сиди, изучай. Первая половина ночи твоя, она самая легкая. Как на наладоннике два ноль ноль высветится, меня разбудишь, я дежурить буду. Так что времени тебе на ликбез четыре часа. Вопросы есть?
Я покачал головой. Если Копия не врал, его машинка должна была без него ответить на все мои вопросы.
— Ну и ладушки, — сказал бывший «долговец», укладываясь спиной к костру. Однако напоследок он обернулся.
— Забыл спросить, а ты читать-то умеешь? Букварь из башки не стерся?
Я кивнул. С чтением, в отличие от остального, было все в порядке.
— Надо же, — сказал Копия. – Мозги гладкие как у динозавра, а боец хоть куда. С такими данными хоть сейчас в армейский спецназ. Или в бандиты. Но это, как говорится, Зона сама рассудит кто отмычка, кто шакал, а кто легенда Зоны. Ну что ж, удачного чтива, Снайпер.
И мгновенно заснул.
— А что такое «отмычка», «шакал» и «легенда Зоны»?
Мой вопрос потонул в ночи. Копия спал, не отвлекаясь на мелочи как, наверно, умеют спать только истинные ветераны Зоны. Мне еще предстояло этому научиться. Как и многому другому.